За расхищение кассы при ликвидации ГУ МВД по СЗФО экс-глава управления Виталий Быков получил 7 лет колонии. Золотые парашюты накрыли бывших полицейских

Виталий Быков

Дзержинский райсуд Санкт-Петербурга вынес приговор по громкому уголовному делу о хищениях при ликвидации в 2014 году ГУ МВД РФ по Северо-Западному федеральному округу. Как установили следствие и суд, выписав баснословные премии своим подчиненным, экс-начальник управления Виталий Быков получил за них крупные откаты, а кроме того, генерал вместе со своими приближенными рассчитывал переписать на своих родственников 21 квартиру, выделенную нуждавшимся в улучшении жилищных условий полицейским. 

Оглашение приговора по так называемому делу о золотых парашютах, назначенное вчера на полдень, растянулось на весь день. Зал, где оглашалось решение, был настолько заполнен, что некоторым журналистам нашлось место только на подоконниках. При этом уже с первых строчек судебного акта стало ясно, что вина всех пяти фигурантов дела была доказана. 

Скандал с хищением бюджетных средств ГУ МВД РФ по Северо-Западному федеральному округу разразился в мае 2015 года: тогда был задержан бывший начальник главка генерал-майор Виталий Быков, которого этапировали из Санкт-Петербурга в Москву. Здесь следователи СКР предъявили ему обвинение по ч. 4 ст. 160 УК (растрата в особо крупном размере), а Басманный суд санкционировал его арест. Впоследствии были задержаны и арестованы два его заместителя — Иван Лозюк и Александр Монастыршин. При этом последнему суд назначил содержание под стражей в день его рождения — 27 января 2016 года. 

Александр Монастыршин (в центре) и Иван Лозюк (справа)

Перед Дзержинским райсудом, который начал рассмотрение дела о золотых парашютах в сентябре прошлого года, кроме бывших руководителей ГУ МВД по СЗФО предстали еще две экс-сотрудницы управления — заместитель начальника отдела конспирации, кадров и госслужбы Ирина Бурханова и начальник финансово-экономического отдела Светлана Шатова. В общей сложности им инкриминировали растрату 19,1 млн руб. или пособничество в этом; покушение на мошенничество (ст. 30, ст. 159 УК) с 21 квартирой, стоимость которых следствие оценило почти в 102 млн руб., и служебный подлог (ст. 292 УК). 

По версии СКР, в 2014 году накануне расформирования управления Виталий Быков оформил задним числом приказ о премировании 32 сотрудников за исполнение особо сложных заданий в размере 400–750 тыс. руб. Такие вознаграждения, по мнению следствия, были фактически сопоставимы с годовым доходом сотрудника управления. При этом, как отмечали свидетели, премировать главк было не за что: к примеру, работа управления по итогам первого квартала 2014 года была признана неудовлетворительной. Более того, в список не вошли сотрудники управления, служившие по полгода в горячих точках. При этом, как отметили в суде прокуроры, среди поощренных оказался Александр Монастыршин, имевший неснятый выговор. 

После выплаты премий, как считает следствие, Иван Лозюк сообщил получателям о том, что они ему должны отдать по 100 тыс. руб. для передачи Виталию Быкову. Таким образом, было растрачено, согласно материалам дела, 19,1 млн руб. 

[Фонтанка.Ру, 17.07.2017, "Экс-начальник ГУ МВД СЗФО Быков получил семь лет за "золотые парашюты": Сумма премий равнялась остатку денежных средств в кассе главка при расформировании. Его преемнику, ГУ МВД Петербурга и области, достался пустой счет. — Врезка К.ру] 

Второй эпизод дела связан с покушением на мошенническое хищение 21 квартиры. Жилье (четыре двухкомнатные, три трехкомнатные, остальные однокомнатные квартиры) сотрудникам полиции должно было передать ООО «Недвижимость Северо-Запад». Однако в списке получателей, как было заявлено на суде, числились не полицейские, нуждавшиеся в жилье, а родственники и знакомые фигурантов дела. Коммерсанты, узнавшие об упразднении ГУ МВД по СЗФО, обратились за разъяснениями в ликвидационную комиссию и в ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти — в результате передача квартир была остановлена. 

Во время разбирательства подсудимые заявляли о своей невиновности. Однако Дзержинский райсуд, изучивший предоставленные ему сторонами обвинения и защиты материалы, пришел к выводу о доказанности вины фигурантов дела. Виталий Быков, для которого прокуратура запрашивала 12 лет заключения, был приговорен к семи годам колонии, оштрафован на 400 тыс. руб. и лишен звания генерал-майора. Александру Монастыршину и Ивану Лозюку суд назначил 3,5 года и пять лет лишения свободы соответственно. Последний в качестве дополнительного наказания оштрафован на 200 тыс. руб. Светлана Шатова и Ирина Бурханова были приговорены к условному лишению свободы. Кроме того, осужденные лишены права занимать должности на госслужбе. 

После процесса адвокат Андрей Чертополохов, представляющий интересы Виталия Быкова, заявил “Ъ”, что намерен подать апелляционную жалобу на приговор.

***
Секрет про премии разболтала штабистка
Женское в деле генерала Быкова

«В результате совместных действий ГУСБ МВД и УФСБ генерал Виталий Быков задержан в городе Санкт-Петербурге. Ему предъявлено обвинение в растрате в особо крупном размере», — шокировал в свое время публику Следственный комитет делом о полицейских премиях на 19 млн. 

Оказалось — чушь все это. Просто «золотая парашютистка» проговорилась обделенному собровцу. 

Судья Дзержинского суда Петербурга Анжелика Морозова впорхнула в зал и заняла свое место. Она уже полгода слушает дело бывшего начальника ГУ МВД СЗФО Виталия Быкова, его двух замов и еще двух подчиненных. Она вдоволь наслушалась о штабных подвигах лиц, получивших гигантские премии, поэтому очередное «приглашайте свидетеля» было произнесено буднично. 

В зал вошел бывший командир спецотряда быстрого реагирования (СОБР) ГУ МВД СЗФО Леонид Штельмах. Приземистую фигуру с играющими под полосатым джемпером мускулами рассматривали все, кроме триумвирата в клетке. Арестованные Виталий Быков, Александр Монастыршин и Иван Лозюк опустили головы, шелестя тетрадками с записями. 

— Узнаете подсудимых? — спросили Штельмаха. 

— Да, — опознание бывших шефов прошло по макушкам. 

Приход Штельмаха до последнего держался в секрете даже от адвокатов, и торопливым перелистыванием Быков и компания то ли освежали память, то ли скрывали растерянность. Было непонятно. 

Как неясна была и таинственность вокруг этого свидетеля. Даже единственного оставшегося на свободе зама Быкова, действующего генерала петербургского главка, не скрывали так тщательно. Ну, СОБР, ну, Штельмах. 

И начал-то Штельмах — за упокой. В подчинении находились четырнадцать бойцов, его зарплата составляла 85 тысяч рублей в месяц, максимальная премия от Быкова составляла пятнадцать тысяч, но неприязни к арестантам не имеет. И вообще, ныне он пенсионер. 

К маю 2014 года, когда Путин ликвидировал ГУ МВД СЗФО, десять бойцов Штельмаха находились в служебной командировке в Дагестане. Их надо было вызволять. 

— Я ходил к начальству по двум вопросам — как вернуть ребят и кто обеспечит им полное денежное довольствие, — пояснил Штельмах. 

По его словам, заместитель начальника главка Александр Монастыршин, в прямом подчинении которого находился СОБР, самоустранился: дескать, ведомства больше нет. 

Нерва добавило уведомление из банка. На карточку Штельмаху пришла зарплата в размере оклада и звания, без выслуги и прочих надбавок. Томившиеся в Хасавюрте собровцы тоже встревожились, не получив командировочные и «боевые». Их досрочно эвакуировали в Петербург. В родной бухгалтерии заслуг перед Родиной не оценили. Не только отказали в «боевых», но и потребовали вернуть по две тысячи рублей неосвоенных суточных. 

— Монастыршин, — вспомнил Штельмах, — мне говорил: "Ребят, поверьте, денег нет, у самого голые карманы, помочь ничем не могу». 

Из-за прокурорского стола раздалось: 

— Вы делились переживаниями с кем-либо? 

Молчание. Глубокий вдох. Тяжелый выдох. 

— Да. С Натальей Анатольевной Канашевой. 

Канашева была главной в ведомстве по документообороту. Мимо нее не проходил ни один приказ Быкова. Приятельские отношения (иногда даже обедали вместе), видимо, располагали к откровенности. 

— Я поделился, — признал отставной собровец. — Канашева выразила удивление, что уж кого-кого, а ребят из СОБРа могли поощрить. И сказала, что тридцати сотрудникам выплатили премии, в том числе ей 650 тысяч. 

Всего избранным перевели девятнадцать миллионов. Так как общая сумма недоплаченного сотрудникам СОБР довольствия составляла 800 тысяч рублей, то есть 4 % от доставшегося другим премиального фонда, можно представить реакцию Штельмаха. 

— Ситуация меня удивила, возмутила, взорвала, — объяснил он суду. 

Собровцы учинили скандал в бухгалтерии, пригрозив обращением в прокуратуру, а 

Штельмах высказал в глаза Монастыршину. И понеслось. 

— Монастыршин просил меня не лезть в чужой карман, на совещании кричал на Канашеву, требуя заткнуться и не рассказывать про премии, — живописал Штельмах. 

Но было поздно. Молва разнесла. Узнала ревизия, слух дошел до собственной безопасности. И лишь потом к генералу Быкову и его замам нагрянула заинтригованная оглаской ФСБ. 

Было, правда, поздно. «Золотые парашютисты» пустили выплаты на покрытие кредитов, ремонт квартир, отпуска и прочие вольности. И только Канашева деньги сохранила. Штельмах сообщил: 

— Я ей сказал, что если она хоть копейку снимет, то… — клаксон автомобиля ворвался в открытое окно зала суда и поглотил остаток фразы. — Деньги она не тронула. 

Судья взяла слово: 

— Мне хочется из ваших уст услышать морально-этическую оценку происходившего. Не то, что кого-то премировали, а то, что не премировали ваших подчиненных. 

— То, что не премировали, страшного ничего нет. Привыкли. 

— Я говорю о морально-этическом. 

— Низость. 

Плохой конец получался, и трое в клетке это понимали. Слово взяли их адвокаты. 

— Скажите, — обратились они к Штельмаху, — вы конфликтовали с Монастыршиным ранее? Из-за отказа скидывать денежные средства в помощь пострадавшим полицейским при наводнении на Дальнем Востоке, например? 

— Нас частенько просили куда-то скинуть деньги, — резанул Штельмах. — На лотереи и так далее. На Дальний Восток мы перечислили деньги в первых рядах, а вот лотереями я сильно возмущался, это правда… 

— А что за лотереи? — наивно спросила Анжелика Морозова. — Я здесь такие вещи удивительные узнаю. 

— Ежегодная лотерея МВД, при которой среди сотрудников принудительно распространяют билеты, — сказал Штельмах. 

— О господи, — ужаснулась судья, прекратила допрос и отправила всех отдыхать до середины января.

Оригинал этого материала