ФСБ вводит цензорный орган. Бывшим и действующим чекистам затыкают рот профессиональной тайной

Законопроект Госдумы о профессиональной тайне возводит ведомство Александра Бортникова в статус министерства пропаганды. «Фонтанка» окунулась в ретроспективу новостей, которые уже никогда не попадут на страницы газет.

Меньше двух недель понадобилось депутатам на три чтения закона о поправках в ФЗ «О Федеральной службе безопасности». Это образец борьбы с инакомыслием в рядах. Действующим и бывшим сотрудникам приказано молчать о профессиональных тонкостях, наносящих ущерб репутации ФСБ. Прощай, книга «Байки с Лубянки». Прощайте, даже анонимные истории об «оборотнях» в погонах. Прощайте, альтернативные версии трагедии Беслана.

В сентябре 2015 года журналист «Комсомольской правды» Ульяна Скобейда опубликовала в Facebook рассказ анонимного сотрудника ФСБ о штурме школы в Беслане в 2004-м.

«Штурм, безусловно, начали наши. Взрыв внутри школы — это сказочки для успокоения общественности», — начинались воспоминания, записанные Скобейдой.

Пост удалили, но он стал дополнительным подтверждением версии, которую выдвинула парламентская расследовательская группа. В прошлом году профессор Военмеха Юрий Савельев в интервью «Фонтанке» фактически подтвердил нестыковки официальных выводов с реальным положением дел. Ничего сверхъестественного анонимный сотрудник ФСБ Скобейде не рассказал, но теперь ему и это запрещено. Несанкционированные комментарии давать СМИ нельзя.

Благодаря работе журналистов с источниками в контрразведке удалось узнать подробности штурма театрального центра на Дубровке в октябре 2002 года, когда от применения неизвестного газа спецназовцами погибло большое количество заложников. Ошибки спецслужбы тогдашний директор Николай Патрушев признал лишь через пять лет.

В 2007 году генерал-майор ФСБ в отставке Александр Михайлов выпустил книгу «Байки с Лубянки».

«Когда-то автор мог бы получить лет …надцать, а теперь он получил гонорар и восторг читателей, — гласила пышущая свободой аннотация. — Наверное, впервые за последние годы вышла в свет книга, в которой человек системы смеется над самой этой системой».

Михайлов считается одним из самых востребованных спикеров по связанным с ФСБ темам. В июле 2019 года он, комментируя аресты контрразведчиков по самым разным уголовным делам, сравнил спецслужбу с Тришкиным кафтаном.

«Такое ощущение, что сыпется все... Ситуация принимает угрожающий характер. Никто из старой гвардии не понимает, откуда взялось такое количество преступников в системе»», — говорил он «Московскому комсомольцу».

Подобные комментарии Михайлов, прежде чем передать их СМИ, теперь должен отправлять в ФСБ на согласование. В ведомстве создадут цензорный орган, который будет определять, какая чувствительная информация репутации вредит, а какую можно предать огласке.

Бывший депутат Госдумы Геннадий Гудков, тоже служивший в ФСБ и КГБ, в 2019 году дал просторное интервью «Настоящему времени» о специфике вербовки агентов, картотеках сверхсекретных сотрудников и информаторах.

Накануне Гудков в своем аккаунте в Твиттере лаконично прокомментировал новый законопроект:

«Из ФСБ, стремительно превращающуюся в НКВД, пытаются сделать «священную корову». Или как о покойнике: либо хорошо, либо никак. Вот подлые времена настали!»

«Фонтанка» поговорила с бывшими сотрудниками ФСБ, пока это можно — закон в силу не вступил. По их мнению, поправки открывают широчайшее поле для репрессий.

«И без того довольно скудный рынок медиаперсон с контрразведывательным прошлым будет зачищен, — считают собеседники. — Михайлов и Гудков первыми попадут под раздачу. Закон не распространяется на СМИ, но любое упоминание анонимных источников может обернуться изданию кучей запросов, проверок, разбором полетов. Степень «наезда» будет зависеть от региональной специфики и лояльности руководителей управлений ФСБ. Кому-то захочется в это все влезать с головой, а кому-то просто будет не до этого».

В декабре 2019 года в журнале Esquire вышел материал «Почему люди уходят из ФСБ». Издание опросило девятерых сотрудников, один из которых выразил мнение:

«Хочешь сделать карьеру в ФСБ — ни на что не обращай внимания, сохраняй спокойствие и постепенно мутируй до состояния мудака».

Формально до нынешних поправок рассуждать о системе контрразведчикам не запрещалось, если они не выдавали сведения, содержащие охраняемую законом тайну. Тонкости карьерного роста теперь будут охраняться наравне с другими секретами.

В мае 2019 года «Медиазона» опубликовала выдержанную в спокойных тонах исповедь бывшего оперативника ФСБ.

«На мой взгляд, сейчас ушли специалисты — прослойка, у которой были определенные принципы, порядочность, квалификация, позволяющая собрать материалы, грамотно их оценить и предоставить следствию, а потом в суд. Это были профессионалы уровнем примерно от майора до подполковника, которым было интересно, у которых глаза горят», — поделился анонимный собеседник издания. Теперь такие рассуждения тоже должны проходить цензуру в ФСБ.

Особняком стоят судебные дела, в которых участвуют действующие и бывшие сотрудники спецслужбы. Например, иски о восстановлении на работе, выплате зарплаты, выступления чекистов в открытых слушаниях по предъявленным им обвинениям. Например, петербургский следователь Антон Васильев, укравший миллионы при незаконном обыске квартиры адвоката, публично назвал фамилии своих начальников, которым якобы перепала основная часть похищенных денег. Вероятно, теперь подсудимые должны отправлять тексты своих выступлений на предварительную проверку в ФСБ.

Еще один пример из Петербурга — публичная разборка сотрудников Максима Викторова и Владимира Терехова о личной неприязни и коварстве.

По мнению адвоката Сергея Лукьянова, законопроект направлен на то, чтобы действующие и бывшие сотрудники без предварительной экспертной оценки не раскрывали свою причастность к деятельности ФСБ. По такой логике отдавать свои речи на цензуру теперь должен и Владимир Путин — в той части, где он упоминает служебные годы.

Справка: Военнослужащие, федеральные государственные гражданские служащие, работники органов ФСБ России, а также лица, уволенные из ФСБ России, обязаны соблюдать конфиденциальность информации о деятельности органов, составляющей профессиональную тайну.
В соответствии с законом профессиональная тайна — это информация, «не содержащая сведений, составляющих государственную и иную охраняемую законом тайну», при этом ее разглашение или распространение «может создать угрозу собственной безопасности органов Федеральной службы безопасности или нанести ущерб их репутации».
Кроме того, информация, которая может содержать профессиональную тайну, перед ее обнародованием должна будет проходить экспертную оценку в органах Федеральной службы безопасности. Без этого ее распространение запрещено. Перечень информации и порядок проведения такой оценки будет утвержден руководством ФСБ.

Оригинал этого материала