Лондон вернет в Вильнюс обвиняемого Владимира Антонова. Суд не поверил, что в ЕС экс-владельцу крупнейшего банка Литвы угрожают пытки и преследования по нацпризнаку

Владимир Антонов (слева) и Раймондас Барнаускас

Высокий суд Англии и Уэльса отклонил апелляцию бывших совладельцев литовского банка Snoras Владимира Антонова и Раймондаса Баранаускаса, приговоренных в январе 2014 г. к экстрадиции в Литву. Они обвиняются в том, что с 2008 по 2011 г. вывели из банка на контролируемые ими счета 237 млн евро в ценных бумагах, а также 241,6 млн евро и $10,6 млн. Им вменяется злоупотребление служебным положением (до 6 лет заключения по литовскому УК), воровство (до 10 лет), подлог (до 6 лет), а также бухгалтерское мошенничество (до 4 лет), говорится в материалах суда.

В ноябре 2011 г. Банк Литвы остановил все операции Snoras, ввел временную администрацию и национализировал банк, через три недели он был объявлен банкротом. По информации Банка Литвы, активы Snoras оказались вдвое меньше, чем указывалось в отчетности: $1,5 млрд вместо $3 млрд. Антонов контролировал 68,1% акций банка, Баранаускас владел 25,3% акций. Еще до конца года они были задержаны в Великобритании по литовскому ордеру на арест. В мае 2012 г. Snoras подал в Высокий суд Лондона иск на 492 млн евро, и суд арестовал имущество Антонова на эту сумму.

Помог с банкротством

Имя Антонова еще раз всплыло в истории российского банкинга: после банкротства «Моего банка» основой обвинения его экс-владельца Олега Фетисова стала подмена акций Altimo Holdings, владевшей долей «Вымпелкома», балансовой стоимостью 558 млн руб. бумагами обанкротившегося производителя спорткаров Spyker Cars N. V., до 2010 г. принадлежавшего Антонову, пишет Forbes. Антонов все обвинения в свой адрес опровергал и заявлял, что «у российской стороны к нему претензий нет».

До банкротства Snoras в начале 2011 г. Антонов продал свой основной российский актив — Инвестбанк. В начале 2013 г. администрация Snoras пыталась претендовать на 30,5% акций Инвестбанка, заложенных в 2010 г. по кредитам в разное время принадлежавшей членам семьи Антонова кипрской RMC Convers Group Holding на $45,6 млн и 9,3 млн евро. Но в декабре 2013 г. у банка отозвали лицензию — ЦБ обнаружил там недостачу имущества на 43,7 млрд руб.

Решение об экстрадиции Антонова и Баранаускаса по иску литовской генпрокуратуры было принято в январе 2014 г., слушания по апелляции закончились в феврале 2015 г. Суд отклонил все аргументы защиты, причем часть из них была сочтена просто «не стоящей внимания», а также отметил, что, как и в первом слушании, показания многих свидетелей и экспертов, приглашенных адвокатами Антонова и Баранаускаса, дублировали друг друга и были не нужны.

[DELFI, Литва, 06.05.2015, "Лондонский суд: акционеров Snoras вернут в Литву": По данным The Financial Times, адвокат Баранаускаса Джон Джонс в середине февраля сказал в суде, что "президент и Центробанк развалили Snoras по политическим причинам.

По его словам, Генпрокуратура Литвы, получив жалобу Центробанка, "очень быстро" выдала европейский ордер на арест Антонова и Баранаускаса, значит, "никакое независимое расследование провести было невозможно". По его словам, на прокуратуру могли оказать "политическое давление". — Врезка К.ру]

После первого решения об экстрадиции Антонов заявлял «Ведомостям», что разбирательство продлится «еще лет пять», однако скорее всего вопрос решится раньше, полагает партнер Gololobov & Partners Дмитрий Гололобов. «Юридического конфликта там нет, их представлял Эдвард Фитцджеральд, очень известный специалист по делам об экстрадиции, но даже он не смог найти аргументы: нелепо пытаться убедить суд, что к человеку, владевшему в Литве крупнейшим банком, там плохо относятся, так как он русский, и уж тем более странно говорить, что Литва не сможет обеспечить справедливый суд и что там заключенным угрожают пытки, — констатирует Гололобов. — Евросоюз защищает свою банковскую систему, и тем, кто пытается выдать финансовые манипуляции за политический конфликт, рассчитывать не на что».

Теперь у Антонова и Баранаускаса есть неделя для подачи новой апелляции, однако нет гарантии, что суд ее примет. «Если такая просьба будет отклонена, может быть начата физическая процедура передачи из Соединенного Королевства в Литву, — цитирует «Интерфакс» Томаса Крушну из департамента уголовного преследования генпрокуратуры Литвы. — Если жалоба будет принята, то нам предстоит дополнительное рассмотрение, однако в таком случае эти процессы, как показывает практика, идут намного быстрее».

Можно затянуть дело еще на год, максимум на два, полагает Гололобов, в том числе можно, например, жаловаться в Верховный суд Евросоюза с просьбой остановить экстрадицию, но шансов практически нет.

Телефон Антонова вчера не отвечал, на письменный запрос он также не ответил.

***
Банкир по жизни
Антонов помогал лондонским приятелям купить "Мой Банк", чей экс-владелец Глеб Фетисов после сделки оказался в тюрьме

Владимир Антонов

Бывший владелец обанкротившегося «Моего Банка» Глеб Фетисов, находящийся в СИЗО больше года, начал знакомиться с материалами возбужденного в отношении него дела о мошенничестве на 1,9 млрд рублей. Один из основных эпизодов обвинения Следственного комитета РФ — хищение Фетисовым при продаже «Моего Банка» акций телекоммуникационного холдинга Altimo Holdings, владевшего долей «Вымпелкома». Вместо акций балансовой стоимостью 558 млн рублей в банке оказались акции банкрота — производителя спорткаров Spyker Cars N. V., до 2010 года принадлежавшего Convers Group банкира Владимира Антонова. Последние три года он находится в Лондоне под подпиской о невыезде из-за обвинений литовских властей в хищении из банка Snoras €0,5 млрд. Окончательное решение по делу о его экстрадиции может быть принято в ближайшие недели.

До сих пор никаких подтверждений участия Антонова в сделке по продаже «Моего банка» не было. Однако из показаний бывшего главы Российского федерального имущества Владимира Малина, с которыми ознакомился Forbes, следует, что Антонов принимал в ней активное участие. Согласно показаниям, Антонов и Малин познакомились три года назад в Лондоне, в гостях у бывшего гендиректора «Межрегионгаза» Николая Горновского. Антонов рассказал бывшему чиновнику, что был вынужден покинуть Литву из-за уголовного дела, возбужденного по политическим мотивам.

После этой встречи, сообщает Малин, он и Антонов стали приятелями — часто встречались в Лондоне, разговаривали на разные темы, кроме того, у них завязались деловые отношения.

В 2012 году Малин случайно присутствовал на встрече Антонова с владельцем «Вятка-Банка» Григорием Гусельниковым. Как следует из показаний Малина, тот хотел продать банк, так как его деятельностью интересовались в ЦБ и МВД — проверяли банковские счета компаний, связанных с оппозиционером Алексеем Навальным. Как сообщает Малин, Антонов решил принять участие в покупке банка и попросил его войти в совет директоров «Вятка-Банка». В совет Малин, по его словам, вошел в ноябре 2012 года вместе с доверенным лицом Антонова, работавшим в одной из его компаний, Дмитрием Пономаревым. Однако Гусельников вскоре передумал продавать банк, и через несколько недель Малин вышел из совета банка. Гусельников в разговоре с корреспондентом Forbes подтвердил, что Антонов и Малин приходили и интересовались покупкой «Вятка-Банка, но он не захотел продавать им банк и больше дел с ними не имел. Источник, близкий к Гусельникову, говорит, что он опасался банкротства банка после сделки по вине новых собственников и репутационных рисков. По законодательству о банкротстве, конкурсный управляющий может оспорить сделки банка, заключенные в интересах бывших владельцев, а правоохранительные органы могут привлекать их к ответственности по сделкам в течение последних трех лет.

В похожей ситуации спустя год оказался миллиардер Фетисов. Он опасался, что его бизнес может стать мишенью из-за его увлечения политикой, и решил срочно продать «Мой Банк» и другие активы. По словам Малина, он узнал от Антонова, что «Мой Банк» выставлен на продажу, и заинтересовался, так как надеялся, что его компании смогут обслуживаться и кредитоваться в банке на льготных условиях (он совладелец ГК «Мегаполис девелопмент»). Из материалов дела следует, что ведущим правовым консультантом сделки была консалтинговая компания «Б.Ф.И». Ее представители сообщили Малину, что в банке есть дыра в 4 млрд рублей, сопоставимая с капиталом (по данным следствия, дыра оказалась равна 8 млрд рублей). Малина это не смутило, так как Фетисов отдавал банк практически бесплатно.

В ноябре 2013 года новыми собственниками банка стали несколько физлиц, купивших доли менее 10%, чтобы не согласовывать сделку в ЦБ. Компанию Малину составил сотрудник консалтинговой компании «Б.Ф.И.» Игорь Антонов (однофамилец владельца Convers Group), банкир Валерий Шуватов, клиент банка и совладелец ГК «Никохим» Михаил Баранов, гражданская супруга будущего предправления банка Игоря Лейко — Лариса Васильева, бывший зампред ЦБ Ринат Сетдиков, а также нерезиденты России — Алексей Бойко и Виктория Урбанович (Латвия), Геннадий Бессчастнов (Эстония), Росси Джанни Ливио (Великобритания) и управляющий директор Variety Capital Максим Голодницкий (Израиль).

Про нерезидентов практически ничего не известно, кроме того, что Бойко раньше работал в Convers Group Антонова и вместе с Малиным номинировался в его совет директоров «Вятка-Банка» при его продаже.

«Это профессиональная команда зиц-председателей», — считает один из VIP-вкладчиков «Моего Банка», хорошо знакомый с Фетисовым.

Источник, общавшийся с Антоновым в Лондоне, говорит, что конечными бенефициарами были «невъездные» бизнесмены, попросившие Антонова купить для них банк через номинальных акционеров-нерезидентов. Другой знакомый Антонова также говорит, что иностранные граждане были номинальными владельцами. По словам одного из источников, в числе бенефициаров был лондонский знакомый Антонова, упомянутый выше Николай Горновский.

«Это полная глупость, банками он никогда не занимался», — заявил Forbes источник, близкий к Горновскому. По его словам, знакомые попросили Горновского, как лондонского старожила, помочь Антонову с адвокатом, что он и сделал. В 2014 году он даже побывал на слушании дела об экстрадиции Антонова в Вестминстерском суде, так как сам был в аналогичной ситуации почти десять лет назад и ему было интересно, чем закончится разбирательство. «Хотите знать бенефициаров «Моего Банка», спросите у Антонова», — говорит собеседник Forbes. «Бизнесом не занимаюсь», — был краток Антонов.

Какую роль на самом деле сыграл Антонов в сделке с «Моим Банком»? Из показаний Малина и от знакомых Антонова следует, что он подыскивал покупателей на банк и сводил их с консультантами, занимавшимися сделкой, в частности из «Б.Ф.И». Кроме того, в сделке участвовали два бывших сотрудника Convers Group: ставший совладельцем Бойко и готовивший сделку юрист Роман Кравцов. Однако Антонов говорит, что эти двое действовали независимо, без его участия, а про остальных не знает. Кравцов представлял интересы акционеров-нерезидентов, уточняет в показаниях Малин, а интересы Фетисова — юрист миллиардера Сергей Сельдин.

Как сообщает Малин, первоначально стороны договорились, что доли в банке новые акционеры получат бесплатно, но затем покупатели согласились на предложение юристов Фетисова приобрести банк по цене, эквивалентной балансовой стоимости остававшейся в банке части пакета акций Altimo — почти 560 млн рублей ($17 млн). Дело в том, что Фетисов мог продать банк только при условии вывода с его баланса акций Altimo, обремененных акционерным соглашением с владельцами «Альфа-Групп», и перед сделкой начал выкупать эти акции, однако в банке еще оставалась почти половина пакета.

Обвинение пришло к выводу, что новые акционеры заплатили Фетисову $17 млн, выручив их от продажи «Моему Банку» по завышенной цене акций Spyker, которые почти ничего не стоили. Бумаги Spyker они купили у голландского приятеля Антонова, сооснователя и гендиректора компании Виктора Мюллера. Источник в лондонском окружении Антонова говорит, что Антонов, формально продавший Spyker четыре года назад, на самом деле продолжал ее контролировать. «Spyker продал в 2010 году», — опровергает Антонов.

Откуда Антонову стало известно о продаже «Моего Банка»?

«Что и где продается, я знаю в силу того, что общаюсь с людьми из сектора, — поясняет он. — Фетисов банк продавал давно. Это была общедоступная информация, так как проблем там накопил изрядно».

Близкий к Фетисову источник утверждает, что тот не знаком с Антоновым и не общался с ним. Глава «Б.Ф.И», бывший зампред ЦБ Александр Хандруев раньше входил в совет директоров принадлежащего Антонову «Инвестбанка», но говорит, что в случае с «Моим Банком» он лишь занимался его стратегией и корпоративным управлением, причем по просьбе Фетисова.

Малин от комментариев отказался, согласно его показаниям, он подписывал договор, не вникая в детали. Защита Фетисова утверждает, что обвиняемый не причастен к появлению акций Spyker в «Моем Банке». Несмотря на это, в начале года он в репутационных целях расплатился по всем обязательствам банка, перечислив Агентству по страхованию вкладов около 14 млрд рублей.

Антонов вряд ли последует примеру Фетисова: денег на расчеты с кредиторами банка Snoras, по его словам, у него нет. «Наверное, совсем нищим назвать меня нельзя, — признавался Антонов в интервью медиапорталу LSM.lv полтора года назад, — покушать есть на что и на улице не спим, но по сравнению с тем, что из себя представляла компания и что мы потеряли — да, так и есть».

P. S. Встретились в Лондоне

Николай Горновский. Оказался под следствием в 2003 году, сразу после ухода с поста главы «Межрегионагаза» (МРГ). Руководство «Газпрома» обвиняло его в выводе с баланса МРГ акций дочерней компании АХК «Азот» в пользу структур топ-менеджмента агрохимической корпорации (дело развалилось), а также в приобретении и ремонте квартиры на корпоративные средства без разрешения газовой монополии (квартира возвращена, дело о ремонте приостановлено). После этого Горновский перебрался в Великобританию, инвестировал в завод по переработке мусора в Германии, где его и задержал Интерпол по требованию российской Генпрокуратуры в 2006 году. Горновский убедил суд, что в случае экстрадиции не сможет рассчитывать на непредвзятое рассмотрение его дела в России, и вышел на свободу. Инвестирует в строительство жилой недвижимости в Лондоне.

Владимир Малин. Генпрокуратура предъявила обвинение бывшему главе РФФИ в 2004 году. По мнению прокуратуры, Малин в сговоре с владельцами ЮКОСа Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым провел в их интересах от имени РФФИ две сделки, за что в итоге получил четыре года условно. Правозащитная организация «Союз солидарности с политзаключенными» считает его дело сфабрикованным в рамках репрессий против ЮКОСа и поэтому внесла Малина в свой список политзеков. Малин давно знаком с Горновским, который был его советником в РФФИ и занимался приватизацией «Лукойла». Сейчас компания Малина ГК «Мегаполис девелопмент» инвестирует в строительство жилых комплексов в регионах.

Владимир Антонов. Литовские власти в 2011 году обвинили владельца Convers Group в выводе из принадлежавшего ему банка Snoras 1,7 млрд литов (€0,5 млрд). Это дело Антонов считает политическим, так как приобретенная им оппозиционная медиагруппа Lietuvos rytas критиковала президента Литвы Далю Грибаускайте. Convers Group владела активами в России, Прибалтике, Украине, Великобритании и других странах. Крупнейшим российским банком группы был «Инвестбанк», входивший в ее состав до 2011 года и рухнувший в 2013 году. В 2009-2011 годах Антонов вел переговоры с General Motors по приобретению шведского автомобильного бренда SAAB через компанию Spyker Cars N. V. где он был основным владельцем. Западные СМИ писали, что американцы тормозили сделку из-за подозрений Антонова в связях с организованной преступностью и отмывании денег. В 2010 по требованию GM он вышел из капитала Spyker, но затем планировал вернуться, так как нанятые им детективы из агентства Kroll наличие криминальных связей опровергли. После краха банка Snoras сделка с GM окончательно сорвалась.

Оригинал этого материала